⏮️ Предыдущую часть истории читать здесь:
День четвёртый
Утром баба Клава проснулась с лёгким сердцем. Последние слёзы вчера всё смыли, осталось только светлое ожидание.
— Мам, как ты? — Светлана заглянула в комнату с тревогой.
— Хорошо, доченька. Пойдём на кладбище съездим.
На деревенском погосте было тихо. Баба Клава прибрала могилки родителей, родственников. К обелиску с именами погибших в войну положила букет полевых цветов. Провела пальцем по выбитым буквам: «Худяков Николай Петрович, 1920-1943».
— Скоро, милый, скоро, — прошептала она.
На обратном пути заехали в церковь. Баба Клава поставила свечи за всех — за живых и усопших, помолилась, приложилась к иконам.
Дома её ждал сюрприз — приехали старые подруги из соседних деревень. Марья из Сосновки, Анна из Берёзовки, даже Валентина из райцентра добралась.
— Клавка, чёртова душа, чего удумала! — Марья, полная, громкоголосая, обняла её. — Помирать собралась! А мы как?
— Да вы-то ещё сто лет проживёте, — улыбнулась баба Клава. — Пойдёмте чай пить, девки. Как в молодости.
Сидели на веранде, пили чай с малиновым вареньем, вспоминали.
— А помнишь, Клав, как мы на танцы в клуб бегали? — смеялась Анна. — Ты с Колькой своим всё танцевала, а мы завидовали.
— Помню. Он так вальс танцевал — закачаешься. Кружил меня, кружил, а потом на ухо шепнёт: «Моя ты, Клавушка, навеки моя».
— А потом война… — вздохнула Валентина. — Сколько парней наших полегло.
— Но мы выжили, — сказала Марья. — Детей подняли, внуков…
— Вот и славно, — кивнула баба Клава. — Вот и правильно. Жить надо, девоньки. Каждый день как последний.
Подруги уехали к вечеру. Баба Клава долго стояла у калитки, махала вслед.
— Не поминайте лихом, — прошептала она.
Ночью Николай пришёл яснее. Почти как живой сидел на крыльце.
— Два дня, Клавушка.
— Знаю. Я готова, Коля. Только вот… боязно немного.
— Не бойся. Я рядом буду. Помнишь, как мы мечтали — состаримся вместе, на лавочке сидеть будем, внуков нянчить?
— Помню.
— Вот и состаримся. Только не здесь, а там. Времени у нас — вечность.
День пятый
Баба Клава проснулась раньше всех. Тихонько вышла на кухню, замесила тесто на пироги. К завтраку дом наполнился ароматом выпечки.
— Бабушка, можно ещё пирожок? — Ванюша уплетал уже третий.
— Ешь, внучек, ешь. Растущему организму надо.
После завтрака позвала Светлану:
— Доченька, платье моё синее достань. И туфли белые. В гроб чтобы положили.
— Мам! — Светлана побледнела.
— Что «мам»? Делай, что говорю. И Петьке скажи — пусть место рядом с дедом выкупит. Документы все в комоде, в верхнем ящике. Деньги там же, на похороны хватит.
— Мама, прекрати!
— Света, — баба Клава взяла её за руки, — послушай меня. Я не болею, не с ума сошла. Я знаю, что завтра уйду. И хочу, чтобы всё было как надо. Поминки скромные сделайте, без излишеств. И не плачьте сильно — я к хорошему иду.
Весь день она проводила с близкими. Рассказывала внукам семейные истории, учила Светлану готовить фирменный борщ, с Петром разбирала документы.
К вечеру пришёл отец Михаил — попрощаться.
— Царствия Небесного, раба Божья Клавдия, — сказал он, благословляя.
— Спасибо, батюшка. И вам Бог в помощь.
Когда все легли спать, баба Клава вышла в сад. Николай ждал её под яблоней — яркий, почти материальный.
— Последняя ночь, любимая.
— Коля, а как же они без меня?
— Справятся. Ты им всё дала — любовь, мудрость, память. Живи в них будешь.
— Я тебя люблю, Коля. Всю жизнь любила.
— И я тебя, Клавушка. Завтра на рассвете жди. Я приду.
⏭️ Перейти к чтению следующей части истории:
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или копировании данного материала обязательно указание авторства и размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное использование публикации будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
