Виктор нервно крутил в руках ключи от их нового дома. Рядом Елена, его молодая жена, сияла от счастья.
— Витя, ну что ты как на похоронах? — толкнула она его локтем. — Мы же купили собственное жильё!
— Да я просто… — Виктор осёкся, глядя на обшарпанный фасад. — Лена, а тебе не кажется странным, что такой большой дом продали за копейки?
— Ой, да ладно тебе! — махнула рукой Елена. — Просто хозяевам срочно нужны были деньги. Нам повезло!
Виктор промолчал. Что-то внутри него сжималось от дурного предчувствия.
Тревожные знаки
Первая неделя прошла спокойно. Они обустраивались, делали мелкий ремонт, спорили о том, куда поставить диван. Всё было как у обычной молодой семьи.
Но в ту ночь всё изменилось.
Виктор ворочался в постели, не в силах заснуть. Елена мирно посапывала рядом, обняв подушку.
ГРОХОТ!
Виктор подскочил, сердце бешено заколотилось.
— Лена! Лена, ты слышала? — тряс он жену за плечо.
— М-м-м? Витя, спи… — пробормотала она и отвернулась.
«Показалось», — попытался убедить себя Виктор. Но минут через десять грохот повторился. На этот раз отчётливо — из соседней комнаты.
Виктор встал, ноги подкашивались. В горле пересохло. Он медленно пошёл к двери, каждый скрип половицы отдавался в ушах громом.
Комната была пуста. Никаких упавших предметов. Ничего.
— Да что за чертовщина… — выругался Виктор.
Холодный сквозняк обдал его ноги. Форточка? Виктор подошёл к окну, раздвинул тяжёлые шторы и…
Его крик разорвал ночную тишину.
За стеклом, прижавшись лицом к окну, стояла старуха. Белые, мутные глаза без зрачков смотрели прямо на него. Кожа серо-зелёного оттенка, как у трупа. Беззубый рот растянулся в жуткой улыбке.
— ВИТЯ! ВИТЯ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! — донёсся из спальни голос Елены.
Виктор, спотыкаясь, кинулся обратно. Елена сидела на кровати, вся дрожала, лицо мокрое от слёз.
— Что… что это было? Почему ты кричал? Я так испугалась!
— Там… за окном… — Виктор не мог выговорить. — Какая-то старуха…
— Я хочу уехать! — зарыдала Елена. — Прямо сейчас! Поехали к моей маме!
— Лена, успокойся, уже три часа ночи…
— Мне плевать! Я боюсь!
Они просидели до утра, обнявшись, вздрагивая от каждого шороха.
Темнота сгущается
На следующий день они попытались забыть о ночном кошмаре. Виктор даже пошутил, что, может, это была соседская бабушка с деменцией. Елена криво улыбнулась, но в глазах остался страх.
Вечером они сидели перед телевизором, стараясь не думать о предстоящей ночи.
— Может, прнигласим на выходные Пашку? — предложила Елена.
Договорить она не успела. Свет погас во всём доме.
— Твою мать! — выругался Виктор. — Пойду проверю пробки.
— Не оставляй меня одну! — взмолилась Елена, вцепившись в его руку.
— Лен, я на минуту. Посиди тут, я быстро.
Виктор ощупью добрался до прихожей. Щиток был в порядке, все автоматы на месте. «Странно», — подумал он и решил взять фонарик с кухни. По пути заглянул в гостиную.
— Лен, с пробками всё нормально. Сейчас принесу свечи!
Елена кивнула, сжимая в руках плед.
На кухне Виктор замер. У плиты стояла женская фигура, роющаяся в ящиках кухонного стола.
— Лена? — прошептал он. — Ты как здесь оказалась?
Фигура медленно повернулась. В темноте он не мог разглядеть лицо, но что-то в её движениях было неправильным, слишком резким, дёрганым.
В этот момент свет зажёгся. Кухня была пуста.
«Господи, я схожу с ума», — подумал Виктор, хватая фонарик дрожащими руками.
Когда он вернулся в гостиную, Елена сидела на том же месте.
— Витя, мне страшно… Давай уедем отсюда?
— Завтра поговорим, — устало ответил он, хотя сам уже понимал: с домом что-то очень не так.
Незваная гостья
Через час Виктор проснулся от того, что Елена трясла его за плечи. Её лицо было белым как полотно.
— Витя! Витя, проснись! Ты что, лунатишь?
— Что? О чём ты? — он сел на кровати, пытаясь разлепить глаза.
— Я встала попить воды, света опять не было. По дороге на кухню столкнулась с тобой. Я окликнула тебя, но ты не ответил, а прошёл в ванную. Я подумала, может, ты лунатишь… Вернулась обратно, слышу — ты храпишь тут, на кровати!
Виктор похолодел.
— Пойдём посмотрим, — прошептал он.
Они подкрались к ванной комнате. Виктор приоткрыл дверь и чуть не закричал. В ванне, укрытая большим банным полотенцем, лежала та самая старуха. Серая кожа, спутанные седые волосы. Она открыла мутные глаза без зрачков, и уставилась на Елену.
— ПОЛИЦИЯ! ВЫЗЫВАЙ ПОЛИЦИЮ! — завизжала Елена, хватая телефон.
Но в полиции Виктора послали подальше.
— Мужчина, вы пьяный, что ли? Какая старуха в ванной? Прекратите дурить, у нас тут реальные вызовы!
— Да я же не шучу! Приезжайте, проверьте!
— Ещё один такой звонок — и мы вас оштрафуем за ложный вызов!
Виктор позвонил друзьям. Игорь и Паша приехали через полчаса.
— Где эта ваша старуха? — спросил Игорь, входя в ванную.
Ванна была пуста. Только смятое полотенце.
— Она была здесь! Клянусь, она была здесь! — Виктор хватался за голову.
Елена собирала вещи.
— Я еду к маме, — сказала она тихо. — Не могу я тут больше, Витя. Разберись с этим домом. Или продавай его, или… я не знаю. Но я здесь жить не буду.
— Лена, подожди…
— Нет! — она повернулась к нему, глаза полны слёз. — Ты видел её лицо? Видел эти глаза? Она мертва, Витя! Она давно мертва, но она здесь!
Последняя попытка
Отец Пётр переступил порог и сразу остановился, удивлённо оглянувшись по сторонам.
— Сын мой, — медленно произнёс он. — Этот дом… я чувствую здесь зло. Старое, въевшееся в стены. Уезжайте отсюда.
— Батюшка, я заплатил вам не за советы! — огрызнулся Виктор. — Освятите дом и всё!
Священник покачал головой, но начал обряд. Он ходил по комнатам, кропил святой водой углы, читал молитвы. В спальне он остановился и задержался дольше, чем следовало.
— Сейчас она здесь, — наконец, тихо сказал он. — Чувствуете холод?
Виктор действительно чувствовал. Спальня всегда была холоднее остальных комнат.
Уходя, священник положил руку на плечо Виктора:
— Я сделал, что мог. Но некоторые места… некоторые места не отпускают мёртвых. Берегите себя, сын мой.
Вечером Виктор сидел один с бутылкой пива. «Для храбрости», — убеждал он себя. Телефон молчал — Елена не отвечала на звонки.
Он не заметил, как уснул перед телевизором.
Проснулся от того, что нестерпимо хотелось пить. Пошёл, пошатываясь, в сторону кухни. Часы показывали три ночи.
Тук-тук-тук.
Стук в входную дверь.
«Кто может стучать в три часа ночи?» — подумал Виктор, но алкоголь затуманил разум. Он посмотрел в глазок.
Елена!
— Лена? Ты вернулась? — обрадованно открыл он дверь.
Елена молча прошла мимо него. Что-то в её походке было странным — слишком плавным, словно она не шла, а скользила.
— Я спать, — бросила она, не поворачивая головы, и скрылась в спальне.
Голос был похож на голос Елены, но какой-то… пустой.
Виктор достал телефон и набрал номер жены. После третьего гудка она ответила:
— Алло? Витя? Ты чего не спишь? — сонный голос Елены в трубке.
— Лена… ты где? — прошептал Виктор.
— Как где? У мамы, конечно! Ты что, пьяный? Витя, ты меня пугаешь!
Трубка выпала из рук Виктора. Он медленно повернулся к спальне. Дверь была приоткрыта. Оттуда доносилось тихое хихиканье. Старческое, хриплое хихиканье.
— Иди сюда, дорогой, я уже заждалась…
Виктор стрелой выскочил из дома, даже не закрыв дверь. Больше он туда не возвращался.
Эпилог
Пять лет спустя Виктор возвращался из командировки ночным поездом. В купе было душно, и он вышел покурить в тамбур. Через какое-то время к нему присоединился коллега, которому тоже не спалось. Разговор зашёл о странных историях.
— …и представь, захожу я в квартиру, а там… — рассказывал коллега.
— У меня тоже была история, — перебил его Виктор. — Про дом.
Он рассказал всё: про старуху за окном, про старуху в ванной, про ту последнюю ночь.
— И что было дальше? — спросил коллега.
— Развёлся с Еленой. Дом продали за бесценок молодой паре. Алексей и Ирина, кажется.
Виктор сделал большой глоток.
— Через два года в доме был пожар. Их нашли в кладовке. Мёртвых. Обнявшихся. Они забаррикадировались там изнутри.
— Господи… От пожара прятались?
Виктор покачал головой:
— Пожарные сказали, что они умерли до пожара. От страха. Оба. Молодые, здоровые люди — и умерли от страха.
— Но… почему они прятались в кладовке?
Виктор посмотрел на него пустым взглядом:
— Я знаю. Они прятались от старухи. Знаешь, что самое страшное? Я потом узнал историю этого дома. Сто лет назад там жила знахарка. Собирала травы, сушила их, варила и продавала зелья, лечила домашних животных, помогала людям. Многие считали её ведьмой.
А потом случилась эпидемия холеры, и многие умерли. Соседи решили, что это ведьма накликала болезнь.
— И что они сделали?
— Замуровали её в подвале. Живьём. А через неделю почти всю улицу выкосило холерой. Те, кто выжил, утвердился во мнении, что это дело рук ведьмы. С тех пор этот дом постоянно перепродают. И в каждой семье… что-то происходит. Ну всё, я иду спать.
Виктор направился к купе, но обернулся:
— И знаешь что? Иногда, когда я сплю в своей новой квартире, я чувствую тот же холод в ногах. И боюсь открыть глаза. Потому что однажды… однажды я знаю, что увижу её снова. Она не отпускает тех, кто видел её лицо.
Коллега не ответил, он задумчиво курил и смотрел в тёмное окно поезда. За окном начинался дождь…
Лёжа в душном купе, в шуме капель Виктору почудился тихий старушечий смех. Он натянул одеяло на голову, стараясь заснуть.
А дом стоит до сих пор. Обгоревший, заброшенный. Риелторы обходят его стороной. Но иногда в окнах мелькает силуэт. И местные жители знают — лучше не смотреть туда слишком долго.
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или копировании данного материала обязательно указание авторства и размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное использование публикации будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
