Семён вытер пот со лба и отложил молоток. Старая беседка на участке родителей держалась на честном слове и молитвах матери. Каждый выходной он приезжал сюда из города, чтобы латать дыры в их деревенском быте.
— Сёма, хватит на сегодня! — крикнула из окна мать, Антонина Васильевна. — Иди обедать, остынет всё!
— Сейчас, мам, последнюю доску прибью!
Отец, Пётр Иванович, сидел в тени яблони на самодельной скамейке. После двух инфарктов врачи запретили ему любые физические нагрузки. Семён видел, как тяжело даётся отцу роль наблюдателя — всю жизнь он был мастером на все руки, а теперь вынужден смотреть, как сын делает его работу.
— Батя, ты как? — Семён присел рядом, вытирая руки о старую тряпку.
— Да что со мной будет? Сижу вот, как барин какой-то, — Пётр Иванович криво усмехнулся. — Раньше я за день столько переделать мог…
— Ничего, поправишься. Главное — таблетки не забывай пить.
— Да пью я, пью. Твоя мать следит, как надзиратель.
За обедом мать накрыла стол так, будто кормила целую роту солдат. Борщ, котлеты, салат из свежих огурцов с грядки, пирожки с капустой.
— Мам, я же не неделю голодал.
— Ешь, ешь! Совсем отощал. Лена тебя что, не кормит?
При упоминании жены Семён улыбнулся. Лена работала в детской библиотеке, и сегодня у неё был выходной. Она осталась дома — готовилась к литературному вечеру, который должна была провести в понедельник.
После обеда Семён ещё успел натаскать воды из колонки — водопровод в деревне так и не провели, заполнить бочки для полива огорода и большой бак для бани, съездить с матерью в сельский магазин за продуктами.
К вечеру, когда солнце уже клонилось к горизонту, он начал собираться домой.
— Куда это ты на ночь глядя? — всполошилась мать. — Темнеть уже начинает!
— Мам, я Лене обещал вернуться. У неё завтра важное мероприятие в библиотеке.
— Да какое там мероприятие! Переночевал бы, утром поехал. Дорога-то после дождей вся в ямах.
— Ничего, доеду потихоньку.
Семён набрал номер жены. Гудки, потом знакомый голос:
— Сёмушка, ты уже едешь?
— Собираюсь. Родители уговаривают остаться.
— Может, они правы? Уже темнеет, а ты устал. Я же слышу по голосу.
— Нет, я обещал вернуться. Хочу тебя увидеть.
— Я тоже скучаю, — в трубке послышался вздох. — Только осторожнее, пожалуйста. И позвони, как приедешь.
— Обязательно. Люблю тебя.
— И я тебя люблю. Жду.
Дорога действительно была разбита. Семён вёл машину медленно, объезжая ямы. В голове крутились обрывки старой песни — что-то про морячку и моряка. Лена часто напевала её, готовя ужин.
Усталость навалилась внезапно. Веки стали тяжёлыми, руки едва держали руль. Семён включил музыку погромче, открыл окно, но холодный воздух не помогал.
Последнее, что он запомнил — яркий свет встречной фуры и чей-то отчаянный крик. Свой собственный крик.
***
— Лена, я дома! — крикнул Семён, входя в квартиру.
Тишина. Он прошёл на кухню. Лена стояла у плиты, помешивая что-то в сковороде. Её тёмные волосы были заплетены в косу, из которой выбивались непослушные прядки. Она тихо напевала: «Ты морячка, я моряк…»
— Лен, привет! Я вернулся!
Никакой реакции. Семён подошёл ближе, заглянул ей через плечо — она жарила отбивные, его любимые.
— Эй, ты что, обиделась? Я же сказал, что вернусь!
Лена продолжала готовить, будто его не было в комнате. Семён протянул руку к её плечу, но в этот момент раздался телефонный звонок. Лена вздрогнула, выключила плиту и быстро пошла к телефону.
На экране — незнакомый номер. Она долго смотрела на него, прежде чем ответить.
— Слушаю… Да, это я… Что? Нет, вы ошибаетесь… Не может быть… — её голос сорвался. — Где? Я… я поняла.
Телефон выпал из рук. Лена медленно опустилась на пол, прислонившись спиной к стене.
— Сёма… Сёмушка… — она закрыла лицо руками и заплакала.
— Лена! Лена, что случилось? Я здесь! — Семён опустился рядом с ней, попытался обнять, но его руки прошли сквозь неё.
Он в ужасе уставился на свои ладони. Они выглядели обычными, но были… нематериальными? Прозрачными? Нет, они просто не принадлежали этому миру.
— Нет, нет, нет… — шептала Лена. — Это неправда. Он не мог…
Она подползла к телефону, дрожащими пальцами набрала номер.
— Антонина Васильевна? — голос срывался на крик. — Это Лена… Семёна ещё нет… Мне позвонили… из полиции… Авария на трассе… — она сделала паузу, собираясь с силами. — Его больше нет с нами.
В трубке послышался крик, потом звук падения. Наверное, мать упала в обморок. Потом голос отца:
— Лена? Что… что вы сказали?
— Пётр Иванович… Семён погиб. Недалеко от города. Столкнулся с грузовиком.
Семён стоял посреди комнаты и смотрел, как его жена, свернувшись калачиком на полу, рыдает в голос.
— Я умер, — произнёс он, пробуя эти слова. — Я правда умер.
Странно, но он не чувствовал страха. Только лёгкое недоумение и острое желание утешить Лену.
***
Время шло странно. То растягивалось, то сжималось. Семён не помнил, что делал ночью, где был. Просто в какой-то момент оказался в морге.
Его тело лежало на каталке. Лицо было изуродовано, одежда порвана и в крови. Рядом стояли родители. Мать держалась за отца, тот обнимал её за плечи. Его лицо было серым, губы посинели.
— Петя, тебе нехорошо? — всполошилась Антонина Васильевна.
— Нормально… Надо держаться… Для Лены…
Лена стояла у стены, не отрывая взгляда от тела.
— Это не он, — шептала она. — Это не мой Сёма. Мой Сёма дома, ждёт меня…
— Леночка, милая, — мать Семёна подошла к ней, обняла. — Держись, девочка. Мы теперь друг у друга одни остались.
Когда они вышли на улицу, отец тяжело опёрся о стену.
— Петя!
— Всё хорошо… Просто… Просто сердце…
— Надо скорую вызвать!
— Не надо. Домой поедем. К Сёме на похороны надо готовиться.
В такси мать вдруг сказала:
— Петь, а что с квартирой будет? У них с Леной детей нет. Мы же помогали с покупкой…
— Тоня, как ты можешь!
— А что? Я практично мыслю. У нас есть Мишка, младший. Ему семью заводить скоро. Лена молодая, замуж выйдет ещё…
Семён не стал слушать дальше. Он остался с Леной, которая медленно шла домой пешком.
Дома она села на диван и долго смотрела в одну точку. Потом вдруг встала, подошла к шкафу, достала папку с документами.
— Посмотри страховку, — шептал Семён. — Я оформил полгода назад. После того случая с Николаем, помнишь? Он на рыбалке утонул, жена с двумя детьми осталась. Я тогда подумал…
Лена открыла папку, достала страховой полис. Прочитала, прижала к груди.
— Ты знал? — прошептала она. — Ты словно знал, что так будет… Четыре миллиона… Зачем мне они без тебя?
— Чтобы жить дальше, — ответил Семён, хотя знал, что она не слышит. — Чтобы у тебя был выбор.
***
На похороны пришло много народу. Соседи, коллеги с работы, друзья. Даже его бывшая одноклассница Оля приехала из другого города.
— Он был хорошим человеком, — говорила она Лене. — В школе всегда всем помогал. Помню, как он…
Семён не слушал. Он смотрел на свой гроб и не чувствовал никакой связи с телом, которое там лежало. Это была просто оболочка.
Отец стоял, держась за ограду. Лицо его было землистого цвета.
— Петя, тебе плохо? — мать схватила его за руку.
— Нормально… Сына хороню, как мне может быть?
Когда гроб опустили в могилу, отец вдруг схватился за грудь и начал оседать.
— Петя! Петя! Врача! Позовите врача!
— Папа! — Семён бросился к отцу, но его руки прошли сквозь него.
Скорая приехала быстро, но было поздно. Пётр Иванович умер прямо на кладбище, у могилы сына.
— Не выдержало сердце, — сказал врач. — Третий инфаркт.
Семён увидел, как из тела отца поднимается свет. Не яркий, а мягкий, тёплый. И в этом свете — силуэт отца, молодого, здорового.
— Сёма? — отец смотрел прямо на него. — Сынок, это ты?
— Папа!
— Пойдём, сын. Наше время пришло.
— А мама? Лена?
— Они справятся.
Семён обернулся. Мать рыдала над телом мужа. Лена обнимала её, сама едва держась на ногах.
— Они сильные, — сказал отец. — Сильнее, чем мы думаем. Пойдём, Сёма. Видишь, нас ждут.
Вверху открылся свет. Не слепящий, а манящий, полный любви и покоя. Семён взял отца за руку, и они вместе поднялись к этому свету, который так манил их к себе. Две души возвращались домой.
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или копировании данного материала обязательно указание авторства и размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное использование публикации будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
