Знаете, бывают такие моменты в жизни, когда мурашки бегут по коже, а внутренний голос шепчет что-то тревожное… Именно так я впервые столкнулась с тем, что в народе называют «маской смерти». Тогда я работала в хосписе, и это навсегда изменило моё понимание грани между жизнью и уходом…
Представьте себе: поздний вечер, приглушённый свет ночников отбрасывает причудливые тени на стены. В палате тихо дышит пожилая женщина, назовём её Анна Петровна. Ещё неделю назад она улыбалась, рассказывая о своих внуках, но сегодня… Сегодня её лицо словно фарфоровая маска, застывшая в каком-то потустороннем спокойствии.
«Видишь?» – прошептала мне опытная медсестра Мария Ивановна, осторожно кивнув в сторону пациентки. «Она уже одной ногой там… Смотри, как изменилось её лицо».
И действительно, было в этом что-то завораживающее и пугающее одновременно. Черты лица Анны Петровны стали неестественно симметричными, будто кто-то невидимый стёр все следы прожитых лет, разгладил морщинки, придал коже странный восковой оттенок. Её глаза, обычно живые и внимательные, теперь смотрели куда-то сквозь нас, словно видели то, что недоступно взору живых.
«А знаешь, что самое жуткое?» – продолжала Мария Ивановна, присаживаясь рядом со мной. «Они начинают разговаривать с кем-то невидимым. Вчера ночью я застала её в оживлённой беседе. Она улыбалась и кивала, протягивала руки к пустому углу комнаты. А когда я спросила, с кем она говорит, она посмотрела на меня так, будто я слепая и не вижу очевидного…»
В ту ночь я впервые заметила, как тонка грань между мирами. Анна Петровна почти не спала, находясь в странном состоянии полудрёмы. Её пальцы время от времени двигались, словно перебирая невидимые чётки, а губы шептали что-то неразборчивое. Когда я пыталась заговорить с ней о простых вещах – о еде, о лекарствах, о погоде – она реагировала с таким промедлением, будто мой голос долетал до неё через толщу воды.
А её нос… Он заострился, став похожим на клюв хищной птицы. Кожа приобрела странный сероватый оттенок, который не спутаешь ни с чем другим. Старые медсёстры говорят, что это верный знак – осталось не больше месяца.
Самое поразительное, что эта «маска» никогда не появляется у тех, кому суждено уйти внезапно. Она выбирает тех, кто медленно угасает от болезни, словно давая время попрощаться с этим миром. В старину это называли «заболеть к смерти» – своего рода последнее испытание перед переходом в вечность.
Той ночью я поняла ещё одну важную вещь: когда видишь эти признаки, нужно не только заботиться о теле, но и о душе уходящего человека. Иногда священник может сделать больше, чем все наши лекарства вместе взятые. Ведь исповедь, причастие и соборование – это как мост между двумя мирами, последняя возможность обрести покой.
Анна Петровна ушла через три недели. В ту ночь над городом бушевала гроза, а она лежала с умиротворённой улыбкой, словно наконец-то увидела что-то прекрасное. Её лицо разгладилось, став похожим на маску античной статуи, и в этот момент я поняла – она уже не здесь, она там, где нет боли и страданий…
С тех пор прошло много лет, но каждый раз, когда я вижу эту особенную перемену в лице человека, эту загадочную «маску смерти», меня охватывает трепет. Ведь я становлюсь свидетелем того, как душа готовится к своему последнему путешествию, как незримая грань между мирами истончается до прозрачности, позволяя заглянуть туда, куда живым заглядывать не положено…
© Ведьмина обитель. При копировании данной публикации, вам необходимо указать авторство и активную ссылку на мой канал!
👨🎓 Школа Деревенского Колдовства
👨🎓 Школа Магического Травничества
👨🎓 Школа Таро
Для связи со мной: marta.lebedeff@yandex.ru
