⏮️ Предыдущую часть истории читать здесь:
Прошло три месяца. Вероника сидела в ванной, глядя на тест. Две полоски. После десяти лет брака, после всех этих врачей, анализов, процедур — две полоски.
— Дима! Дима! — она выбежала из ванной. — Я беременна!
Дмитрий замер с чашкой кофе в руках.
— Ты… что? Серьёзно?
— Да! Да! Смотри! — она махала тестом.
Он обнял её, закружил по кухне.
— Надо маме позвонить! — Дмитрий схватил телефон.
— Подожди, — остановила его Вероника. — Давай сначала к врачу сходим, убедимся. Мало ли…
На следующий день они сидели в кабинете гинеколога.
— Поздравляю! Беременность шесть недель. Но… — врач нахмурилась, глядя на результаты УЗИ. — Учитывая ваш возраст, нужно будет сделать дополнительные анализы.
— Какие анализы? — напряглась Вероника.
— Генетические. Исключить патологии развития плода.
* * *
— Мама, привет, — Вероника набрала номер Эллы Игоревны, своей матери. — У меня новости.
— Какие, дорогая? Повышение дали? — в трубке звучал бодрый голос.
— Нет, мам. Я беременна.
Молчание.
— Мама? Ты слышишь?
— Слышу. И что теперь?
— Как что? Радоваться надо! Ты же станешь бабушкой!
— В моём возрасте? Никс, ты с ума сошла? Мне пятьдесят семь, я только начала жить для себя! Борис на Мальдивы зовёт, мы собирались…
— Мама!
— Что «мама»? Ты подумала, как будешь с карьерой? А фигура? Знаешь, как тяжело потом восстанавливаться? И вообще, в твоём возрасте первая беременность — это риск. Сходи к хорошему врачу, пусть всё проверят.
Вероника положила трубку. На глаза навернулись слёзы.
— Что сказала Элла Игоревна? — Дмитрий обнял жену.
— Она… она считает, что я слишком стара для первой беременности.
— Не слушай её. Всё будет хорошо.
Но хорошо не было. Через две недели пришли результаты анализов.
— У вашего ребёнка высокий риск хромосомных аномалий, — врач смотрела в бумаги. — Вероятность синдрома Дауна — семьдесят процентов.
Вероника почувствовала, как комната поплыла перед глазами.
— Что… что вы советуете?
— Решать вам. Но учитывая все факторы, я бы рекомендовала прерывание. У вас ещё есть время попробовать снова, может быть, с донорской яйцеклеткой…
— Нет! — Вероника вскочила. — Это мой ребёнок!
* * *
— Ты с ума сошла! — Элла Игоревна ходила по квартире дочери. — Ты хочешь родить инвалида? Ты понимаешь, что тебе с ним всю жизнь мучиться? А что люди скажут?
— Мама, пожалуйста…
— Никаких «пожалуйста»! Я тебе как мать говорю — делай аборт! Потом родишь здорового!
— А если не рожу? Мне тридцать шесть, мам!
— И что? Посмотри на меня — мне под шестьдесят, а я выгляжу на сорок пять! Живу полной жизнью! А ты хочешь себя к инвалиду привязать?
— Это не инвалид! Это мой ребёнок!
— Дура! — Элла Игоревна схватила сумку. — Делай что хочешь! Но на меня не рассчитывай! И кстати, Борис сделал мне предложение. Мы уезжаем в Испанию. Насовсем.
Дверь хлопнула. Вероника осталась одна. Дмитрий всё чаще задерживался на работе, а когда приходил — молчал. Она знала, что он думает. Что он хочет, чтобы она сделала аборт, просто не решается сказать.
На пятом месяце беременности Вероника почти не выходила из дома. Живот уже был заметен, а она не могла заставить себя встречаться с друзьями, видеть жалость в их глазах.
Звонок в дверь.
— Кто там? — крикнула она из комнаты.
— Это я, Ника. Открой, пожалуйста.
Нина Васильевна. Вероника нехотя пошла открывать.
— Здравствуй, милая. Димочка на работе сказал, что ты плохо себя чувствуешь. Я вот приехала, привезла кое-что.
— Спасибо, не надо было…
Но Нина Васильевна уже прошла в квартиру, таща свои неизменные сумки.
— Ты покушала сегодня?
— Не хочется.
— Это не дело. Сейчас я тебе бульончика сварю, лёгенького. И котлеток. Ты ведь за двоих питаться должна.
Вероника села на диван и неожиданно для себя расплакалась.
— Что такое? Что случилось? — Нина Васильевна села рядом, обняла её.
— Мой ребёнок… он болен… у него синдром Дауна…
— И что?
Вероника подняла заплаканное лицо.
— Как это «и что»? Вы понимаете, что это значит?
— Понимаю. У моей племянницы такой ребёночек. Ванечка. Ему уже пятнадцать. Добрый парень, ласковый. В школу специальную ходит, рисует хорошо. Родители души в нём не чают.
— Но это же… это же на всю жизнь…
— А дети — это всегда на всю жизнь, милая. Больные, здоровые — какая разница? Это твоя кровиночка. Ты его уже любишь?
— Люблю… — прошептала Вероника.
— Вот и всё. А остальное приложится. Я тебе помогать буду. И Димочку образумлю, чтобы не дурил.
— Моя мама… она уехала. Сказала, что не нужен ей такой внук.
— Ну и пусть едет. Зато у тебя есть я. Может, я и деревенская, необразованная, зато знаю — детей не выбирают. Какого Бог дал, такого и любить надо.
✍🏻 Продолжение следует.
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или копировании данного материала обязательно указание авторства и размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное использование публикации будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
