Михаил Вяземский

Ночью Виктору снился кошмар. Он снова стоял перед комиссией по увольнению, а начальник цеха кричал: «Да посмотрите на него! Разве это инженер? Это же позор!» Он проснулся весь в поту. Сердце колотилось, руки тряслись. Нужно выпить. Срочно нужно… Тёплый комок на груди зашевелился. Существо открыло глаза и внимательно посмотрело на него. Потом потянулось и лизнуло

Вечером Виктор долго стоял перед шкафом. Костюм висел в дальнем углу, покрытый пылью. Последний раз он надевал его… даже вспоминать не хотелось. – Как думаешь, подойдёт ещё? Примерил — широковат стал. За три года запоев похудел сильно. Но ничего, сойдёт. Подстриг отросшие волосы. Из зеркала смотрел почти прежний Виктор Сергеевич. Только глаза другие — в

Октябрьский дождь барабанил по ржавой крыше мусорного бака, словно отбивая похоронный марш. Рыжая кошка съёжилась под самым дном контейнера, где хоть как-то можно было укрыться от ледяных капель. Её бока ввалились, шерсть свалялась грязными комками, а в глазах застыла тоска бездомного существа. – Эй, рыжая! Пошла вон!— огромный чёрный кот с разорванным ухом зашипел и

— Вот и познакомились, — процедила Валентина Петровна сквозь зубы, окидывая невестку ледяным взглядом. — Вижу, что за птичку мой сыночек притащил. Что ж, Костя, твой выбор. Лиза стояла в прихожей трёхкомнатной квартиры на Таганке, сжимая в руках букет белых роз. Костя обнимал её за плечи, но даже его тепло не могло растопить холод, исходивший

В одном городе жил богатый купец Фёдор Игнатьевич — три лавки держал, домом каменным владел, слуги по дому сновали. Да только в последние годы словно подменили человека. Забросил он торговлю, приказчикам всё передоверил, а сам днями и ночами в подвале пропадал. А в том подвале хранились его сокровища — двенадцать сундуков, доверху набитых золотыми монетами.