⏮️ Начало рассказа читать здесь:
Через десять минут пришла Вероника. Елизавета услышала её голос — высокий, чуть визгливый.
— Ой, Павлик, какая квартира! Это всё твоё?
— Всё моё, детка. Пойдём, покажу.
— А жена?
— Бывшая жена. Она ушла. К другому мужчине.
— Да ладно! Вот дура! Такого мужика упустила!
— Что поделать, Ника. Женщины — слабые создания, не могут совладать с чувствами…
Елизавета усмехнулась. Слабые создания. Ну-ну.
— Ой, а что это так вкусно пахнет?
— Ужин. Пойдём, я накормлю тебя.
Дальше некоторое время было тихо. Потом Елизавета услышала звон бокалов.
— За нас, Павлик!
— За нас, детка!
Прошло минут пятнадцать. И тут началось.
— Павлик, где у тебя туалет? — голос Вероники звучал напряжённо.
— По коридору направо, вторая дверь.
Топот каблуков. Хлопок двери. И почти сразу — грохот падающей табуретки в коридоре. Это Павел побежал следом.
— Ника! Ника, выходи! Мне тоже надо! Срочно!
— Не могу! Тут… тут нет бумаги! Совсем нет!
— Что значит нет?!
— Нет и всё! Павлик, принеси что-нибудь! Салфетки, газету, что угодно!
— Ника, открой сейчас же! Мне очень, очень надо!
— Я же говорю — не могу! Найди что-нибудь!
Елизавета тихо спустилась, подошла к двери. Взглянула на часы. Самое время.
Щелчок — и в квартире погас свет.
— А-а-а! — взвизгнула Вероника в туалете. — Павлик, что происходит?!
— Сейчас, я включу! — крикнул Павел, судорожно поддерживая себя сзади рукой. — Надо выйти к щитку!
В темноте он кинулся к входной двери. Дёрнул ручку — заперто.
— Чёрт! Чёрт! Замок заклинило!
— Павлик, что происходит?!
— Не знаю! Дверь не открывается! — закричал он и побежал в сторону ванной.
Но бежать в полной темноте по квартире, когда живот скручивает от боли, а все силы уходят на то, чтобы сдерживаться — задача не из лёгких. Павел врезался в угол стены, взвыл от боли и упал. И тут же понял, что всё — сдерживаться больше нет сил.
— О, Господи… — простонал он, чувствуя, как предательски расслабляется всё тело. На четвереньках, тихо постанывая, он дополз до ванной. Мокрые брюки противно липли к ногам. Дорогой костюм, который он надел специально для Вероники, был безнадёжно испорчен.
Кое-как забравшись в ванну, Павел стянул с себя всю одежду. Включил воду — хоть это работало. Долго сидел под душем, пытаясь отмыться и прийти в себя.
— Павлик! — кричала из туалета Вероника. — Павлик, ты где? Мне страшно! И я не могу выйти без… без бумаги! Найди хоть что-нибудь!
— Сейчас… — прохрипел он.
Вылез из ванны. На ощупь добрался до шкафа с бельём. Дёрнул дверцу — заперто. Где ключ? Где чёртов ключ?! Голый и мокрый, он пошарил по полкам. Ничего. Тогда вспомнил — бельё! Лиза утром стирала! На балкон он выполз почти на карачках — сил не было. Нащупал верёвки с бельём. Всё мокрое. Но выбора не было.
Натянул мокрые трусы, мокрую майку. Нашёл какие-то мокрые носки.
— Павлик! — Вероника уже рыдала. — Где ты?!
— Иду… — он пополз обратно. В темноте нашёл какую-то тряпку — кажется, кухонное полотенце. Просунул под дверь туалета.
— Это всё, что смог найти… — Полотенце?! Кухонное?! Ты издеваешься?!
— Ника, прости… Света нет, я ничего не вижу…
Через пятнадцать минут Вероника наконец вышла. В темноте они столкнулись в коридоре.
— Фу! От тебя воняет! И ты мокрый! Что с тобой?!
— Я… я упал. В ванной. Пришлось мыться.
— Включи свет!
— Не могу! Дверь заклинило, не могу выйти к щитку!
— Как заклинило?! Открой немедленно! Я хочу домой!
Они вдвоём дёргали ручку, пытались повернуть ключ. Бесполезно.
— У тебя есть запасной выход? Пожарная лестница?
— Нет… Четвёртый этаж…
— Я хочу домой! — Вероника зарыдала. — Это худший вечер в моей жизни! Ты специально это подстроил?!
— Ника, клянусь, я не…
— Не подходи ко мне! От тебя воняет! И не смей мне больше звонить!
Следующие полтора часа они просидели в разных комнатах. Вероника — в спальне, завернувшись в покрывало. Павел — на кухне, в мокром белье, дрожа от холода.
Наконец в замке повернулся ключ. Дверь открылась. На пороге стоял невысокий мужчина в спецовке.
— Аварийная служба! — представился он. — Соседи снизу жалуются, у них с потолка вода капает. Вероника выскочила из спальни. — Слава богу! Я свободна! Она схватила свою сумочку и выбежала из квартиры, даже не попрощавшись.
— Простите, — пробормотал Павел слесарю. — У нас тут… авария случилась. — Вижу, — слесарь поморщился от запаха. — И свет вырубило? — Да… — Сейчас посмотрю. Через десять минут в квартире снова горел свет. Слесарь ушёл, получив щедрые чаевые и пообещав молчать о увиденном. Павел огляделся. Квартира выглядела как после погрома. На полу — разбитая посуда, растёкшееся вино, размазанная еда. В коридоре — мокрые следы из ванной. В самой ванной… лучше не вспоминать. Он сел прямо на пол посреди этого хаоса и закрыл лицо руками. Как всё должно было быть красиво. Романтический ужин, свечи, вино. Вероника восхищается квартирой, он небрежно говорит, что жена его бросила. Они проводят чудесный вечер… Вместо этого — позор. Полный и абсолютный позор. Зазвонил телефон. — Алло? — Паша? Это Лиза. Я забыла у тебя зарядку для телефона. Можно я заеду забрать?
— Лиза? — он не поверил своим ушам. — Ты… ты где? — Внизу стою. Твоя гостья чуть меня с ног не сбила, когда выбегала. Что-то случилось?
— Лиза… — голос его дрогнул. — Можешь подняться? Пожалуйста.
Через пять минут она стояла в дверях, оглядывая разгромленную квартиру. Павел сидел на полу в мокром белье, жалкий и растерянный.
— Что тут произошло? — спросила она спокойно.
— Не знаю… Всё пошло не так… Мы отравились, наверное. Потом свет вырубило. Дверь заклинило. Вероника сказала, чтобы я ей больше не звонил.
Елизавета прошла в квартиру, стараясь не наступить в лужу вина. — Жаль, — сказала она. — Хочешь, помогу убрать?
Павел посмотрел на неё с надеждой.
— Ты… ты не злишься?
— Паша, я устала злиться. Просто устала. Знаешь, я действительно поеду к маме. Ты прав, нам надо пожить отдельно. Подумать.
— Лиза…
— Всё хорошо, Паш. Правда. Иди прими душ, а я пока уберу тут.
Он ушёл в ванную. Елизавета окинула взглядом разгромленную квартиру и улыбнулась. Вообще-то она не планировала возвращаться. Но подумала — зачем оставлять эту квартиру, где прошли лучшие годы её жизни, в таком виде? Она любила эти стены, этот скрипучий паркет, вид из окна на старые липы.
Убирая осколки, она думала о том, что иногда люди получают именно то, что заслуживают. Павел хотел произвести впечатление за её счёт — и произвёл. Только не такое, как планировал.
Через два часа квартира снова была чистой. Елизавета собрала свои вещи — по-настоящему на этот раз. Павел сидел на кухне, пил чай и молчал.
— Я поехала, — сказала она.
— Лиза, прости меня.
— Не за что, Паш. Ты ничего плохого мне не сделал. Просто разлюбил. Это не преступление.
— Но я…
— Ты хотел, чтобы всё было красиво. По-человечески. Без скандалов. Что ж, скандала не было. А насчёт красиво и по-человечески… У каждого свои представления о красоте и человечности.
Она вышла из квартиры. На этот раз — навсегда.
А Павел остался сидеть на кухне в пустой квартире, где всё было идеально чисто и идеально мертво. Как его планы на новую жизнь.
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или копировании данного материала обязательно указание авторства и размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное использование публикации будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством.
