«Твоя мать тебя убивает» — раскрыл я другу правду. Две пенсионерки ходили на кладбище красть молодость у молодых женщин, но магия била по сыну…
Часть первая. Органная музыка для умирающего
Глава первая, в которой я встречаю призрака из прошлого
Знаете, я обожаю концерты органной музыки. Есть в них что-то такое, что заставляет забыть о существовании мобильных телефонов, переписки с клиентами и прочей повседневной суеты. В тот вечер я сидел в полутёмном зале старой филармонии, наслаждаясь божественными звуками, когда краем глаза заметил знакомый силуэт.
Григорий — так звали моего старого приятеля — брёл по проходу между рядами, явно разыскивая своё место. Я узнал его скорее по походке, чем по лицу. За четыре года, что мы не виделись, он изменился до неузнаваемости. Представьте себе человека, которого словно выжали, как лимон, а потом забыли выбросить. Серое, опухшее лицо, глаза цвета вчерашнего чая, руки, дрожащие, как осенние листья на ветру.
«Гриша!» — окликнул я его в антракте, когда мы оба вышли подышать воздухом в фойе с потрескавшейся лепниной и портретами давно забытых композиторов.
Он обернулся и попытался улыбнуться. Получилось что-то среднее между гримасой боли и попыткой вспомнить, где мы встречались.
Глава вторая, в которой старый друг просит о помощи
«Старина, — начал я, похлопав его по костлявому плечу, — ты выглядишь так, будто тебя переехал трамвай. Причём не один раз».
Григорий усмехнулся — на этот раз более успешно — и покачал головой. «Хуже, приятель. Меня переехала жизнь. Катерина меня бросила».
Катерина — его жена, милейшее создание с глазами цвета летнего неба и улыбкой, от которой таяли сердца. Мы все трое когда-то учились в одном университете, она была лучшей подругой моей сестры.
«Работу потерял, — продолжал он, глядя куда-то сквозь меня. — Теперь вкалываю за копейки в конторе, где даже кофе-машина сломана. А главное — сил нет. Вообще. Встаю утром уже уставший. Врачи разводят руками — анализы идеальные, как у олимпийца».
Он помолчал, потом добавил тише: «Ты же… этим занимаешься? Ну, необычным? Может, посмотришь? Вдруг кто позавидовал моему счастью и решил его отобрать?»
Звонок, приглашающий на второе отделение, прервал наш разговор. Мы обменялись номерами и договорились встретиться через пару дней.
Глава третья, в которой карты рассказывают жуткую правду
Вернувшись домой, я заварил себе чашку любимого цейлонского чая с бергамотом и достал свою старую колоду Таро. Карты — штука капризная, они не любят суеты и требуют особого настроения. Я зажёг свечу из чёрного воска, разложил расклад и… чуть не выронил чашку.
Карты кричали. Нет, вопили о предательстве. Причём предательстве самом страшном — материнском. Башня, перевёрнутая Императрица, Десятка мечей — комбинация, от которой мурашки бегут по спине даже у видавших виды практиков.
Мать Григория методично уничтожала собственного сына. Но не просто так — она крала его жизненную силу, молодость, здоровье. Причём делала это не интуитивно, как это бывает у энергетических вампиров, а вполне осознанно, используя кладбищенскую магию.
Часть вторая. Цена дилетантского колдовства
Глава четвёртая, где мы пьём кофе и обсуждаем неприятные семейные тайны
Через два дня мы встретились в маленькой кофейне «Синяя чашка» — том самом месте, где подают божественный капучино и никогда не включают громкую музыку. Григорий выглядел ещё хуже, чем на концерте. Казалось, за эти дни из него выкачали ещё пару литров жизненной энергии.
«Расскажи мне о своей матери», — начал я без предисловий, размешивая сахар в кофе.
Григорий удивлённо поднял брови. «О маме? А что тут рассказывать? Замечательная женщина. В свои семьдесят четыре года даст фору многим молодым. Энергичная, весёлая, модно одевается. После развода я часто у неё ужинаю — готовит она потрясающе».
Он достал телефон и показал фотографию. С экрана на меня смотрела женщина, которой на вид можно было дать максимум пятьдесят пять. Идеальная причёска, макияж, дорогое платье цвета бордо, жемчужное колье. И глаза… Холодные, расчётливые глаза хищницы.
«Интересно, — протянул я, делая глоток кофе. — А она часто бывает на кладбище?»
Григорий поперхнулся печеньем. «Откуда ты знаешь? Да, последние лет пять регулярно ходит. У неё появилась подруга — Алевтина Петровна. Бывшая театральная костюмерша, сейчас на пенсии. Её муж работает смотрителем на Северном кладбище. Они частенько навещают его по вечерам, носят ужин. Мама говорит, там красиво и спокойно, можно прогуляться среди старых деревьев».
Глава пятая, в которой становится понятно, как работает чёрная магия для чайников
Вернувшись домой, я снова обратился к картам. Теперь картина прояснилась окончательно. Алевтина Петровна — вот кто был инициатором. Старая театральная крыса, начитавшаяся магической литературы и решившая попробовать «омолодиться». Но одной страшновато, поэтому втянула подругу.
Схема проста, как грабли. Алевтина, подрабатывающая на дому маникюром и педикюром, собирала биоматериал — волосы, обрезки ногтей — у молодых клиенток. Потом две старые ведьмы проводили ритуалы крадников на кладбище, перекачивая жизненную силу от жертв к себе.
Проблема в том, что эти дилетантки понятия не имели о технике безопасности. Любой мало-мальски грамотный практик знает: прежде чем лезть к человеку за энергией, нужно снять защиту. А если полезешь к тому, у кого сильная родовая или религиозная защита, получишь такой откат, что мало не покажется.
Вот эти откаты и летели на мамашу Григория. А поскольку в чёрной магии есть свои законы, удар принимал самый слабый и незащищённый член семьи — её сын. Классическая ситуация: мать колдует, сын страдает.
Глава шестая, где мы решаем деликатную проблему
Следующие три месяца мы с Григорием занимались чистками и защитой.
Сначала убрали все магические воздействия — слой за слоем, как старую краску со стены. Потом пришлось делать самое сложное — отсекать его от материнской линии рода. Процедура болезненная, но необходимая. И наконец, поставили серьёзную тёмную защиту, которая должна была отражать любые кладбищенские атаки.
Григорий сомневался. «Но это же моя мать», — повторял он. «Как я могу…»
«А как она может убивать собственного сына?» — отвечал я. «Выбирай: либо ты защищаешься, либо через год мы будем выбирать тебе красивый гроб».
Эпилог, в котором справедливость торжествует весьма специфическим образом
Год спустя я случайно встретил Григория в том же концертном зале. Он выглядел на десять лет моложе — подтянутый, энергичный, с блеском в глазах. Рядом с ним сидела Катерина — они помирились.
«Как твоя мама?» — спросил я в антракте.
Лицо Григория омрачилось. «Умерла полгода назад. Инсульт. Врачи сказали — организм просто износился, как будто ей было не семьдесят четыре, а все девяносто. Алевтина Петровна тоже… Через месяц после мамы».
Я промолчал. Что тут скажешь? Защита сработала — обратки от неудачных ритуалов стали возвращаться к самим колдуньям. Их организмы просто не выдержали того, что раньше сваливалось на Григория.
«Знаешь, — добавил Григорий, — я иногда думаю… Она ведь не знала, что вредит мне. Просто хотела быть молодой и красивой. Если бы я мог ей объяснить…»
«Объяснить что? Что нельзя красть чужую молодость? Что за всё надо платить?» — я покачал головой. «Она взрослый человек, сама выбрала этот путь».
«Да, но она же не понимала механизма. Думала, что просто забирает энергию у чужих людей, не зная, что удары приходятся по мне».
Он был прав. В этом вся трагедия — мать, ослеплённая желанием продлить молодость, по незнанию убивала собственного сына. А когда мы отсекли его от рода, все последствия её магических экспериментов обрушились на неё саму.
Вот такая история, дорогие читатели. Иногда самые страшные вещи происходят не по злому умыслу, а по глупости и незнанию. Мать любила сына, но её эгоистичное желание оставаться молодой чуть не стоило ему жизни.
Берегите своих близких. И помните — в магии, как и в жизни, за всё приходится платить. Вопрос только в том, кто именно заплатит по счетам.
